Огонь в его ладонях. Без пощады - Страница 8

— И вы продолжаете называть меня безумцем и еретиком? — грозно спросил он настоятеля и Мустафу. — Отвечайте же, слуги Ада! Покажите мне свое могущество!

Горстка новообращенных последователей Эль Мюрида собралась в одном месте. Их лица светились восторгом, весьма сходным с обожествлением.

Нассеф стоял поодаль в пространстве между двумя группами. Он пока не знал, к кому ему лучше примкнуть.

Но напугать настоятеля было непросто. Представление Эль Мюрида не произвело на него особого впечатления. Было ясно, что никакая демонстрация могущества не в силах поколебать его приверженность традициям.

— Все это обычный балаган, — прорычал он. — Проявление силы Властелина Зла, от имени которого ты проповедуешь… ты не сотворил ничего такого, чего не мог бы сделать любой опытный колдун!

Запретное слово было брошено в лицо Эль Мюрида, как перчатка. Все его учение пронизывала безотчетная и бесконечно глубокая ненависть ко всем проявлениям магического искусства. Именно эта часть его доктрины больше всего смущала слушателей, поскольку она не имела никакой видимой связи с остальными фундаментальными положениями учения.

Эль Мюрид затрясся от ярости.

— Как смеешь ты? — выкрикнул он.

— Неверный! — раздался чей-то голос.

— Еретик! — вторил ему еще кто-то.

Эль Мюрид резко обернулся. Неужели они смеют издеваться над ним?

Оказалось, что это его сторонники кричат настоятелю.

Один из них бросил камень. Камень рассек настоятелю лоб и бросил его на колени. Последовал град камней. Большинство жителей деревни обратились в бегство. Личные помощники настоятеля — парочка наименее престарелых обитателей подхватила своего пастыря под мышки и поволокла с поля боя. Сторонники Эль Мюрида двинулись следом, не переставая швырять камни.

Мустафа, собрав горстку людей, бросился на перехват. В воздухе повисла брань. Замелькали кулаки. В руках, откуда ни возьмись, появились ножи.

— Прекратите! — закричал Эль Мюрид.

Это был первый мятеж. И с тех пор они преследовали его как заразная болезнь все эти годы. Только его вмешательство, помогло спасти жизни многим.

— Прекратите! — грозно выкрикнул он, воздев правую руку к небесам. Его амулет сверкал, заливая лица золотистым сиянием. — Спрячьте свои клинки и ступайте по домам! — приказал он своим сторонникам.

Сила снизошла на него, он перестал быть ребенком и его приказам нельзя было не повиноваться. Последователи Эль Мюрида спрятали ножи и отошли назад. Он внимательно их рассмотрел. Они все были молоды, некоторые даже моложе его.

— Я пришел к вам не для того, чтобы вы проливали кровь, — сказал он и, повернувшись к Мустафе, продолжил: — Прими мои извинения, Мустафа. Я не хотел этого.

— Но ты же призываешь к войне. К Священной войне.

— Только против неверных. Против варварских, языческих стран, восставших против империи. Но не к войне брата против брата и Избранных против Избранных. — Он бросил взгляд на молодых людей и с изумлением заметил среди них нескольких девочек. — Я не хочу восстанавливать сестер против братьев или сынов против отцов. Я явился, чтобы воссоздать Священную Империю, чтобы Избранные снова смогли занять достойное место среди других народов и обрести любовь Единого Господа, которому они станут возносить молитвы о ниспослании милости Избранным.

— Я верю, что ты желаешь добра, — покачал головой Мустафа. — Но мятежи и раздоры будут всегда идти за тобой по пятам, Мика аль Рами.

— Эль Мюрид. Ученик.

— Вражда станет повсюду следовать за тобой, Мика. И твое путешествие уже началось. Я не допущу, чтобы в роду аль Хабиб начались ссоры. Я навсегда изгоняю тебя со своих земель, но не стану принимать более суровых мер, так как знал твою семью и ее нелегкие пути в пустыне.

«И еще потому, что боюсь амулета». Но эти слова он не произнес.

— Я — Эль Мюрид!

— Мне безразлично, как ты себя называешь и кем считаешь. Но я не допущу насилия на моей территории. Я дам тебе коня и монеты, которые ты просил у меня, а также все остальное, что тебе потребуется в странствиях. Ты покинешь Эль Акила сегодня после полудня. Я, Мустафа абд-Рахим ибн Фарид аль Хабиб, сказал свое слово. Не спорь со мной.

— Отец, ты не можешь…

— Молчи, Мириам. Что ты делаешь в обществе этой рвани? Почему ты не со своей матерью?

Девочка принялась возражать, но Мустафа резко оборвал ее:

— Я оказался глупцом. Ты начинаешь рассуждать так, словно ты и впрямь мужчина. Все кончено, Мириам. Отныне и впредь ты будешь находиться среди женщин и станешь выполнять женскую работу.

— Отец!

— Ты слышала меня. Мика, ты тоже слышал мои слова. Начинай сборы.

Его сторонники были готовы возобновить свару, но он их разочаровал.

— Нет, — сказал Мика, — для Королевства Покоя еще не пришло время бросить вызов неправедным порочным силам, временно захватившим власть. Потерпите. Наш час придет.

Мустафа залился краской и процедил:

— Не выводи меня из себя, мальчик.

Эль Мюрид повернулся лицом к вождю рода аль Хабиб и скрестил руки на груди так, чтобы амулет оказался сверху. Сверкающий камень был обращен прямо на Мустафу. Мальчик молча и не мигая встретил взгляд воина.

Первым не выдержал Мустафа. Он посмотрел на амулет, судорожно сглотнул и зашагал к деревне.

Эль Мюрид неторопливо последовал за ним. Его сподвижники шагали рядом, заглядывая ему в глаза и принося клятвы верности. Но он не обращал на них внимания. Его привлекал Нассеф, который брел между двумя группами, не зная, к которой примкнуть.